Микеланджело Буонарроти

К концу первого десятилетия XVI века лучшие творческие силы Ита­лии сосредоточились в Риме, который принял у Флоренции первенство в развитии ренессансной культуры. В это время Рим переживал период общественного и культурного подъема. В критические для Италии годы, когда под угрозой иноземных вторжений безотлагательно встала пробле­ма создания единого государства, именно Рим внушал надежды на нацио­нальное объединение страны.

Стремясь возродить былое величие Рима как столицы Италии, римские папы (Юлий II, затем Лев X) привлекали сюда лучших итальянских поэтов и теологов, музыкантов и художников того времени. В городе разверну­лось обширное строительство. Высшее духовенство, крупные банкиры, старая римская аристократия и новая знать – все соревновались друг с другом в возведении и украшении городских дворцов, загородных вилл, семейных капелл, в покровительстве литературе, наукам и искусству.

На площади св. Петра Юлий II решил соорудить огромный храм, кото­рый должен был превзойти масштабами и роскошью все церкви христиан­ского мира. Строительство началось в 1506 году под руководством До­нато Браманте, величайшего архитектора своего времени, и продолжа­лось более 100 лет. Среди многих архитекторов, принимавших участие в проекте, выделяется Микеланджело Буонарроти (1475-1564). При жиз­ни Микеланджело была построена восточная часть собора с тамбуром гигантского купола. Возведенный уже после смерти этого гениального творца купол стал главным архитектурным акцентом в панораме Рима,

Когда строительство собора только начиналось, Юлий II поручил Микеланджело создание собственной гробницы. По первоначальному замыслу ее должны были украшать около 40 статуй. Однако вследствие небла­гоприятного стечения обстоятельств и, еще более, внутренних, духовных причин, грандиозная идея осталась неосуществленной, за исключением нескольких статуй. Это могучий «Моисей» и исполненные трагизма «Восставший раб» и «Умирающий раб».

За что бы ни брался Микеланджело – в архитектуре, скульптуре или живописи – любое творение становилось непосредственным выражением его титанической личности, личности борца, отстаивающего свою прав­ду. Исполинский размах творческой мысли диктовал ему колоссальные замыслы, которые он не всегда успевал завершить. Самым законченным из них оказался не скульптурный, а живописный – роспись плафона (по­толка) Сикстинской капеллы в Ватиканском дворце. Этой работе Микелан­джело отдался целиком, забыв на время о своем желании быть, прежде всего, скульптором, а не живописцем.

На площади в 600 кв. метров представлены сцены из библейской книги Бытия, повествующие о сотворении мира и первоначальных судьбах человечества. Здесь и «Сотворение Адама», и «Отделение света от тьмы», и «Всемир­ный потоп», и монументальные фигуры пророков и сивилл на боковых частях свода, и предки Христа. Столь универсальной картины мира не дает в итальянском Ренессансе ни один другой живопис­ный цикл. Величественная композиция воспринимается как гимн физичес­кой и духовной красоте человека, как утверждение его созидательных возможностей.

Прожив долгую жизнь (почти 90 лет), Микеланджело стал свидете­лем кризиса гуманистических идеалов. Его мироощущение приобрело трагический характер. Скорбью и тревогой пронизана фреска «Страшный суд» на алтарной стене Сикстинской капеллы, выполненная спустя четверть века после росписи Сикстинского плафона. Ощущение мучительного неразрешимого конфликта вызывают скульптуры гробницы Медичи – лишенные портретного сходства статуи герцогов Лоренцо и Джулиано, и аллегорические фигуры на саркофагах: «Вечер», «Ночь», «Утро», «День» (сим­вол быстротечности времени). Трагической экспрессией отмечены «Пьета Ронданини», последний шедевр Микеланджело-скульптора, а также его поэтическое творчество. Ярким примером тому могут служить поэтические строки, посвященные статуе «Ночь»:

... О, в этот век, преступный и постыдный,

Не жить, не чувствовать – удел завидный.